Книга Путь Светлячка  - Юлия Монакова

Светлана плохо понимала и осознавала, что делает с ней прибывшая бригада скорой помощи. Её волновал только один вопрос — можно ли избежать отъезда в больницу и остаться дома.

— Да вы с ума сошли! — возмутился врач. — Я настаиваю, я категорически требую экстренной госпитализации…

— Но у меня ребёнок маленький, совсем один, — Светлана кивнула в сторону кроватки и заплакала. Слёзы её — очевидно, из-за температуры — обжигали кожу лица, точно кипяток…

— Ребёнка нужно поручить родственникам, — озабоченно сказал врач. — Есть у вас кто-то, кто может за ним присмотреть?

— Мама… но она в Подмосковье живёт, ей нужно время, чтобы приехать. А ещё муж… бывший, но ему, наверное, это придётся совсем не по нраву…

— Да вы не беспокойтесь, Светочка, — вмешалась соседка — та самая, которая вызывала скорую. Она просочилась в квартиру вслед за бригадой и теперь с сочувствием внимала разворачивающейся на её глазах драме. — Оставьте мне нужные телефоны, я дозвонюсь кому надо и всё передам. Хоть в Москве, хоть в Подмосковье… И девочку вашу не брошу, подожду, пока за ней кто-нибудь не приедет.

— Спасибо вам, — Светлану душили рыдания. А может быть, она задыхалась не от плача, а от боли, которую уже невозможно было терпеть. — Там на полке моя записная книжка. В ней все-все телефонные номера… Пожалуйста, дайте знать маме. И Илье… И спасибо огромное…

— Да что мы, не люди, что ли, — соседка растроганно заморгала глазами. — Конечно же, помогу чем смогу. А вам и впрямь в больницу надо… О дочке вашей позабочусь, не переживайте.

Наташка, разумеется, проснулась от всеобщего гвалта, гомона и толкучки, и немедленно разоралась. Светлана, прощаясь с дочерью, лихорадочно целовала её куда придётся, а малышка недовольно морщилась и пыталась отвернуть личико — видимо, ей пришлись не по нраву горячие материнские слёзы, капающие прямо на её крошечные щёчки.

В больнице всё завертелось, как на кошмарной карусели: Светлану принялись срочно готовить к операции. Оказалось, что у неё был запущенный пиелонефрит, который никто вовремя не заметил и не диагностировал, в результате чего начались осложнения. Несколько раз до ушей Светланы, находящейся в замутнённом сознании, донеслись казённые медицинские фразы «абсцесс почки» и «некротическое поражение», но она плохо представляла себе, что это такое. Ясно было только одно — не аппендицит…

Последнее, что запомнила Светлана перед тем, как дали наркоз: склонившееся над нею мужское лицо с очень усталыми, но добрыми глазами, окружёнными сеточкой морщин — не возрастных, хотя мужчина был не так уж и молод, а, скорее, мимических. Вероятно, обладатель этих глаз часто улыбался, когда не был таким уставшим… Но в данный момент взгляд его был серьёзен.

— Не бойтесь, — мягко произнёс незнакомец, — всё будет хорошо. Я лично вас прооперирую, — и она почувствовала, как он легонько сжал её пальцы. Даже не сами эти произнесённые слова, сколько тон его голоса и впрямь подействовал на Светлану успокаивающе. Она лишь прерывисто вздохнула в знак благодарности и в изнеможении прикрыла глаза.

Когда она проснулась после операции, то снова увидела перед собой то же лицо и те же глаза. Она сразу их вспомнила, несмотря на то, что пока ещё плохо соображала, на каком находится свете.

— Добрый вечер, — поздоровался мужчина, заметив, что она смотрит на него. — Я рад, что вы пришли в себя. Пожалуйста, не делайте резких движений… и вообще постарайтесь не шевелиться без лишней на то необходимости. Если вас что-то беспокоит — просто скажите.

Светлана облизнула пересохшие губы и хрипло выговорила:

— Пить очень хочется… И голова кружится, мутит.

— Головокружение скоро пройдёт, — он ободряюще улыбнулся ей. — А вот пить пока нельзя. Придётся немного подождать. Хотя бы несколько часов…

— Со мной… что? — спросила Светлана.

— Теперь уже ничего страшного. Была серьёзная проблема с правой почкой… пришлось её удалить, — он произнёс эти слова ровным, спокойным голосом, но Светлана всё равно вздрогнула от ужаса и шока.

— Вы мне почку удалили?!

— Если бы не удалил одну, возник бы риск для обеих, — пояснил он. — К сожалению, вы слишком поздно обратились к врачам… Светлана, ну как можно так о себе не заботиться, так запускать своё здоровье? К тому же, вы совсем недавно родили, хирургическое вмешательство любого типа вам пока в принципе нежелательно, но тут уж стоял вопрос жизни и смерти…

Светлана пропустила фразу о жизни и смерти мимо ушей — она встрепенулась при упоминании о недавних родах.

— Мне надо позвонить! — возбуждённо заговорила она. — У меня там дочка… я не знаю, с кем она сейчас и как. Приехала ли мама?.. Где у вас телефон?

— Ну-ка, успокойтесь немедленно, — скомандовал врач. — Никуда я вас сейчас всё равно не отпущу. Оставьте мне ваш домашний номер, я сам позвоню и всё выясню.

— Пожалуйста, — умоляюще забормотала Светлана, — это очень важно…

Он прикоснулся ладонью к её лбу — то ли проверяя, нет ли температуры, то ли пытаясь успокоить.

— Я же сказал, что всё сделаю. Не надо нервничать. Расслабьтесь…

— Евгений Матвеевич! — дверь приоткрылась, и в проёме возникло молодое женское лицо — по-видимому, медсестры. — Вы через двадцать минут Демидова оперируете, не забыли? — она кокетливо поправила выбившийся из-под шапочки русый локон.

— Ну конечно, нет, Люда… Иду. А вы посидите пока с пациенткой. Она уже пришла в себя, за ней нужно присмотреть… а то она пытается геройствовать и всё собирается куда-то бежать, кому-то звонить, — он повернулся к Светлане и неожиданно озорно, по-мальчишески подмигнул ей. Она не могла не выдавить из себя в ответ некое подобие улыбки.

Он достал из кармана белого халата записную книжку и карандаш:

— Ну давайте, диктуйте скорее номер, по которому я должен позвонить! Как только освобожусь, навещу вас и отчитаюсь, что мне удалось выяснить.

— Как вы себя чувствуете? — спросила медсестра Люда, когда доктор скрылся за дверью. — Что-нибудь беспокоит?

— Когда мне можно будет вставать? — ответила Светлана вопросом на вопрос.

— Ну, при самом благоприятном раскладе — думаю, дня через четыре. Или пять…

— Что?!

— А как вы хотели, — усмехнулась молодая женщина. — Послеоперационный период требует полного покоя. Ваша левая почка теперь несёт двойную нагрузку, нельзя сразу её чересчур напрягать… Завтра к вечеру, если всё пойдёт хорошо и без осложнений, вам помогут перевернуться на бок. Тогда же и поесть дадут. Через два-три дня, с разрешения врача, сможете садиться на постели… Но давайте не будем бежать впереди паровоза, — суеверно добавила она. — Вы пока лежите и набирайтесь сил.

Светлана смежила веки, пытаясь справиться с обрушившейся на неё информацией. Так долго находиться без движения, даже переворачиваться нельзя! Сколько же займёт сам процесс восстановления? Сколько дней — а может быть, недель — придётся провести в больнице? Ей страшно было задавать этот вопрос. Вместо этого она почему-то спросила: